«Ментально канадцы нам ближе, чем россияне»: бывший голкипер Руслан Зарубин – о войне, решении вступить в Нацгвардию и жизни на фронте

Эксклюзивное интервью FanDay с опытным вратарем, который эвакуировал свою семью из Харькова, а сам пошел защищать родную землю от россиян.

Немало футболистов 24 февраля взяли в руки оружие, и пошли защищать свою страну от российских фашистов. Кто-то, как Александр Алиев и Андрей Богданов, вступил в территориальную оборону, кто, как Юрий Вернидуб, пополнил ряды ВСУ, другие стали под знамена Нацгвардии.

Бывший голкипер Полтавы, Гелиоса, Александрии, Металлиста 1925 и других клубов Руслан Зарубин как раз из таких. 39-летний харьковчанин отвез семью в безопасное место, а сам вместе со своим многолетним одноклубником Игорем Чередниченко пошел воевать.

Вашему вниманию эксклюзивное интервью FanDay с футболистом на фронте (разговор с Русланом состоялся на украинском языке).

«Война застала на сборах. Испугался за семью, которая находилась в Харькове»

- Руслан, вы ведь совсем недавно завершили карьеру?

- Да, прошлым летом. Тогда николаевская Виктория еще была аматорской командой. Теперь она выступает во Второй лиге. 

- Почувствовали, что уже наигрались?

- За меня все решил случай. На предпоследней тренировке сезона порвал крестообразные связки. Повесил бутсы на гвоздь и сразу же начал тренерскую карьеру. Работал с вратарями в той же Виктории.

- То есть 24 февраля вы занимались уже тренерской деятельностью? 

- Да, война застала на сборах.

- Далеко?

- Нет, мы готовились ко второй части чемпионата у себя в Сумской области.

- И вот началось вторжение российских оккупантов. Какими были ваши действия?

- Испугался за свою семью, которая находилась в Харькове. Уже в десять часов утра был на месте. После обеда выдвинулись в сторону Закарпатья. Провели в дороге 60 часов. Потом отправил дочь, сына, жену, маму и тещу в Словакию.

- Сами вернулись в Харьков?

- Не сразу. Изначально не был готов идти в военкомат, так как еще не до конца восстановился после декабрьской операции на травмированном колене. Некоторое время гостил у друга в Черновцах, занимался волонтерской деятельностью. Когда нога немного зажила, и я перестал хромать, вернулся в Харьков и пошел в военкомат.

«Когда видишь, как воюют совсем молодые ребята или такие, как Вернидуб, не можешь оставаться в стороне»

- Осознанное желание защищать свою страну с оружием в руках возникло с самого начала?

- Мне кажется, мало у кого есть желание воевать. Это, скорее, обязанность. Для себя решил, что если могу чем-то помочь, то надо идти и помогать. В любом случае это было сознательное решение, которое шло изнутри. 

Я никогда не представлял себя военным, но когда видишь, как воюют совсем молодые ребята или такие, как Юрий Николаевич Вернидуб, не можешь оставаться в стороне.

- До войны у вас был какой-то хотя бы малейший армейский опыт?

- Нет. Я никогда не служил. Более того, даже оружие никогда в руках не держал – не было такой тяги. В школе, конечно, были уроки ДПЮ, как у всех. Но ничем серьезным мы там не занимались. Разве что научились надевать противогаз да пару раз разобрали автомат. Но ничего – на войне быстро учишься (смеется, - прим. FanDay).

- На какой день вы пришли в военкомат?

- 11 мая я уже был в части. За две недели прошли курс молодого бойца, после чего поехали на свои места дислокации.

- Вы служите в ВСУ или теробороне?

- Нацгвардия.

- Туда даже без опыта можно попасть?

- Те, у кого есть желание, могут попасть без проблем. Конечно, если есть какие-то серьезные проблемы со здоровьем, то могут не взять, а в остальном…

- Как вас принял новый коллектив?

- Когда люди объединены общей целью, подобных проблем не возникает. Кем бы ты ни был в обычной жизни, на войне все равны и живут одной мечтой.

- Военный коллектив похож на футбольный?

- Я бы не сказал, но без шуток и там, и там – никуда. В мужском коллективе без юмора тяжело. А так, везде своя специфика. В футболе веселее.

«Вместе с Чередниченко были в пяти командах. Сейчас в шестой – на войне»

- Видел, что сейчас вы собираете деньги на машину для своего батальона. Расскажите об этом подробнее.

- Какой именно это будет автомобиль, сейчас сказать не могу, так как все зависит от суммы, которую нам удастся собрать. На войне машина – не более чем расходный материал. На фронте их категорически не хватает. Иные служат не более трех-четырех дней.

Что касается сбора средств, то мы с Игорем Чередниченко воспользовались тем, что когда-то были более-менее публичными людьми, и у нас осталось много знакомых. Обратились за помощью через социальные сети. Думаю, понемногу соберем нужную сумму.

- Сколько машин уже вышло из строя за время вашего пребывания на фронте?

- Две – точно. Там, где находится наш батальон, мягко говоря, не очень спокойно.

- Это Харьковская область?

- Да. Не буду уточнять направление, но это Харьковская область.

- Харьков удается навестить?

- Такая возможность есть, но подворачивается она, к сожалению, нечасто. Как правило, приезжаю по каким-то делам.

- В Харькове повреждены или разрушены больше трех тысяч домов. С вашим жилищем все в порядке?

- Я живу в частном секторе. Мой дом целый, хотя и находится на окраине города, которую довольно регулярно обстреливают. Мама живет ближе к центру, ее дом, к счастью, тоже не поврежден. Надеюсь, так и будет.

- Ваш бывший одноклубник Игорь Чередниченко служит вместе с вами?

- Мы в одной части, но в разных подразделениях. Не всегда рядом, скажем так, но пересекаемся. Мы давно договаривались, что пойдем в военкомат вместе. Дружим больше десяти лет. Были вместе в пяти разных командах. На войне снова вместе. Уже шестая команда, получается. 

«Тренировочного процесса нет, футболистов распустили, контракты приостановили»

- Как вы относитесь к тому, что новый футбольный сезон и в УПЛ, и в вашей Второй лиге пройдет в Украине?

- Не знаю. С одной стороны, хорошо, что футбол возобновится. С другой стороны, я не совсем понимаю, кто возьмет на себя ответственность за безопасность. Если, не дай бог, что-то произойдет во время матча, кто за это будет отвечать? С нашим неадекватным соседом ни в одном из регионов Украины нельзя чувствовать себя в абсолютной безопасности.

- Если брать вашу команду, что с ней сейчас происходит?

- Тренировочного процесса нет. Футболистов распустили, контракты приостановили. Все на связи и ждут конкретного решения от футбольных органов по поводу нового сезона.

- Что говорит руководство Виктории?

- Насколько мне известно, президент хочет сохранить команду и продолжить ее развивать. Это порядочный человек с большими планами на будущее. 

Честно говоря, сейчас футбол отошел даже не на второй, а на десятый план. Надеюсь, все в нашей стране нормализуется, команда будет, а мы еще поработаем.

«В Крыму остался товарищ, который нажил в Украине состояние, а теперь делает вид, что ничего не происходит»

- Вы когда-то играли в воронежском Факеле. У вас остались какие-то знакомые с тех времен?

- Это было в 2002 году, и я провел там всего четыре месяца. Так что никаких контактов не осталось. 

- А в России есть люди, с которыми вы поддерживаете связь?

- В России нет, а в Крыму были. 

- Почему были?

- Перестал с ними общаться. Когда в первые дни ждал от них какой-то поддержки, они промолчали и сделали вид, что ничего не произошло. Это дало им лучшую оценку. Пусть теперь живут с этим дальше.

- Можно сказать, что вы разорвали все контакты с людьми по ту сторону конфликта?

- Я их давно разорвал, но в Крыму у меня оставался товарищ, с которым мы долго играли и хорошо общались. Не хочу называть его фамилию, чтобы не делать ему рекламу. 

Очень ждал от него какой-то реакции, так как он заработал все свое состояние именно в Украине, жил здесь и видел, что тут нет никаких националистов и бандеровцев. 

- В вашей богатой на события карьере был период, когда вы больше года провели в клубе из Торонто. Из Канады с вами кто-нибудь связывался после 24 февраля?

- От ребят, с которыми я там играл, получил столько звонков и помощи, что какое-то время находился в приятном шоке. Словами не передать. Помогали и морально, и финансово. Предлагали перевезти в Канаду мою семью.

Иногда это было так трогательно, что на глазах появлялись слезы. Звонили люди, с которыми я не разговаривал по два-три года. Каким-то образом находили мой телефон и спрашивали, чем помочь. 

- Получается, Канада, несмотря на расстояние, оказалась вам куда ближе, чем Крым?

- Канадцы и ментально к нам ближе, что бы там ни говорили российские пропагандисты о «братском народе».

Беседовал Артем ВОЙЦЕХОВСКИЙ

Вы можете помочь батальону НГУ Руслана Зарубина и Игоря Чередниченко приобрести новый автомобиль для решения военных задач, отправив любую сумму на карту с номером 5375 4112 0178 3268.

Читайте также «Похоронил сына, а на следующий день получил инфаркт»: страшная история жизни и смерти экс-игрока Шахтера и тренера ФК Буча