«Присылают из Киева контракт, где якобы моя подпись. Но она не моя!»: Олег Ветров про 5000 $ за победу над Динамо
Первый тренер Тараса Степаненко Олег Ветров и сам был отличным футболистом – прошел дубль «горняков», играл за три команды Запорожья – Торпедо, Металлург и Виктор, в составе которых не раз побеждал Динамо, Шахтер и Днепр. Бывший защитник и нападающий дал большое интервью FanDay.net.
В футболе есть две категории игроков – одни «носят рояль», а вторые ‒ на нем играют, солируют на поле. Герой нашего интервью в полной мере относится к обеим категориям, ибо в своей карьере успел как «потаскать рояль», будучи защитником, так и играть на нем, действуя в нападении.
К слову, в истории запорожского Торпедо, помимо Олега Ветрова, было еще два знаковых футболиста, успевших за карьеру переквалифицироваться из защитников в нападающие – Роман Бондаренко и Арсен Аваков. Но, в отличии, от них, Ветров сменил амплуа, еще играя в родной Макеевке – одной из кузниц талантов футбольного Донбасса.
О сенсационных победах над Динамо, Шахтером и Днепром, футбольной конкуренции запорожских клубов – Металлурга, Торпедо и Виктора, а также своих воспитанниках (главный из которых – Тарас Степаненко) Олег Ветров рассказал в большом интервью FanDay.net.
«Поднявшись на поверхность, сказал самому себе: «Буду делать все, чтобы больше в шахту не опускаться»!»
- Вот уж кто был «гроза авторитетов», так это Торпедо 90-х. За всю историю взаимоотношений лишь один раз из восьми, в последней, как оказалось, встрече Динамо обыграло автозаводцев на торпедовском стадионе. Вы в составе Торпедо и Металлурга обыгрывали не только киевлян, но и Шахтер с Днепром. Что за магия?
- Вся Украина удивлялась – как это нам удавалось. Приезжали всякие комиссии, меряли заборы, ворота, длину-ширину поля (смеется – прим. И.П.), чтобы понять. Но секрет прост – отличный заводской коллектив, огромная мотивационная работа от тренеров и руководства, а также неуступчивость и упорство.
- Олег Николаевич, а как вы до Запорожья добрались? Ведь вы родом из Макеевки.
- Это рабочий город. Шахты и заводы. Мой отец, Николай Григорьевич, по рассказам тренеров, у которых занимался и я, в молодости подавал надежды, играя на любительском уровне. Были скорость и техника, но он выбрал другой путь, став шахтером. Имел 32 года шахтерского подземного стажа из 56 прожитых лет, работал проходчиком и забойщиком, т.е. в самой горячей точке угольной лавы. Дома я его практически не видел, но, благодаря ему, его тяжелому труду, наша семья была обеспечена всем необходимым, ни в чем не нуждалась.
Мама, Анна Николаевна, которой нет с нами уже три года, имела три высших образования, была инженером. Она приучила меня к чтению. Хотя сначала шло не очень, но потом стал читать запоем. Всю большущую библиотеку, собрать которую тогда было очень сложно, я перечитал. И, уже будучи игроком, всегда был с книгой.
Уже нет на этом свете и моего младшего брата Валерия, трагически погибшего 10 октября 2022 года, в возрасте 46 лет. Царство небесное, я всегда буду о них помнить. У нас была обычная для Макеевки семья.
- И вы могли пойти по пути отца…
- В 1987 году, когда я в 17 лет попал в дубль Шахтера, перед сезоном, по традиции, вся команда опускалась в шахту. Отец спросил в тот день – ты куда? В шахту. Ну, удачи – только и сказал он… Командной делегации дали «экскурсовода» - проходчика, который спустил нас в клети на нижний горизонт шахты и 45 минут добросовестно водил по лабиринтам тоннелей.
Я, когда поднялся на поверхность, сказал самому себе: «Буду делать все, чтобы больше туда не опускаться»! Это был мой первый и, надеюсь, последний раз, когда довелось побывать в шахте. После этого я еще больше зауважал отца. Работать в таких сложных, нечеловеческих условиях – это очень тяжело. Вся Макеевка была пропитана шахтерским потом и кровью. Ну и конечно, футболом!
- Что представляла собой Макеевка в футбольном плане?
- В городе было пять стадионов, из них два – очень хороших по тем временам: «Авангард» и шахты «Холодная балка». Дубль Шахтера всегда играл в Макеевке, собирая полные трибуны на официальные и товарищеские матчи. Футбол в городе очень любили! Неслучайно родом из Макеевки Валентин Елинскас, Алексей Варнавский, Евгений Драгунов, Эдуард Цихмейструк, Геннадий Орбу, Сергей Валяев. Все в свое время были на слуху.
Мне было шесть лет, когда отец взял меня на матч - Шахтер играл с Зенитом. Тысяч 30 зрителей было точно, и я как сейчас помню ту атмосферу, ауру на стадионе! Футболисты того Шахтера для нас были идолами! Мы вырезали, коллекционировали газетные вырезки с отчетами игр, фотографиями. Моими кумирами детства среди были Михаил Соколовский, Владимир Пьяных, Виктор Звягинцев, Сергей Ященко и, конечно, Виталий Старухин. Видел их игру, знал о них заочно. Уже когда оказался в одной команде, познакомился, находился в неформальной обстановке…. Если честно – нисколько не пожалел, что познакомился с ними и очень этим горжусь! Это люди – настоящие Легенды! Но в общении, как и все шахтеры, очень простые. Никакой звездной болезни.
Я влюбился в футбол и у меня появилась мечта, как, наверное, у любого пацана из Макеевки, Енакиево, Донецка – любого города или поселка Донбасса: играть в такой атмосфере!
- И где вы начали играть?
В Макеевке было две детско-юношеские школы – Кировец и Бажановец, между которыми, на любом уровне, всегда было дерби. Обе взрослые команды играли на область и участвовали в первенстве Украины среди коллективов физической культуры (КФК) производственных коллективов.
Я в восемь лет пришел в Кировец, ведь эта школа была ближе к дому. Жалеть не пришлось. Как для того времени у нас были хорошие поля, форма, мячи, выделялся автобус и главное – очень хорошие тренеры. Мы много ездили на турниры, летом обязательно был спортивный лагерь.
- Знаю, что многое в детской команде зависит от тренера. Как было у вас?
- Он был для всех нас как второй отец! Владимир Алексеевич Сиверский вел три возраста – 1969, 1970 и 1971 годов рождения. Ко всем относился, как к своим детям! Прежде всего, учил беззаветно любить футбол и относиться к нему профессионально. Хоть и поиграл он не на самом высоком уровне зональных турниров Второй лиги Украины и Узбекистана, но своим примером старался показывать каким должно быть отношение к делу. Благодаря ему я стал детским тренером, многому научился и многое перенял.
Мы, его воспитанники, долгое время поддерживали отношения, во всем помогали своему первому тренеру, особенно после событий 2014 года. Мы с Геной Орбу решили вопрос его переезда и работы в Мариуполе. Однако прошлым летом увидели в сети ролик, где он с детьми благодарит нынешние власти Донбасса, мол, как все стало «хорошо и замечательно»…
Мне стало обидно до слез… До сих пор не могу понять - как человек, учивший меня в свое время любить Родину, футбол, занял такую позицию? Почему?
Мы, его воспитанники, считаем, что он предал нас, память о нашем детстве. Говорить об этом очень тяжело, но, считаю, нужно. В жизни случается и так.
«Ты что, с Урала? Зарплата, пересчитай»
- Приглашение из Кировца в дубль Шахтера было неожиданным?
- Мы знали, что на наших играх бывают селекционеры Шахтера, пару раз был и наставник дубля Евгений Григорьевич Король. Нас просматривали вместе с Геннадием Орбу, но его почему-то не взяли. Он играл слева в полузащите, я на позиции правого защитника. В итоге мы с ним все-таки встретились в дубле, когда Гена отслужил в армии. Главный тренер Валерий Иванович Яремченко задал вопрос селекционерам – как же вы проглядели этого парня?
…Помню, как тогда я ждал командный автобус у гостиницы «Украина», волновался, все думал – как же в него сяду… В тот день почти все ехали на базу на машинах, в автобусе была одна молодежь.
Появившись на базе, увидел всех этих асов воочию. Михаил Михайлов, Евгений Драгунов, Валерий Гошкодеря, Александр Сопко, Олег Смолянинов, Игорь Петров, Виктор Грачев – состав той команды можно перечислять долго! Личности!
Я просто зашел – мне показали комнатку, сел на кровать и боялся выйти в коридор.
- Кто был соседом по комнате?
- Владимир Бедный, родом из Луганска, учился в спортинтернате, был в дубле киевского Динамо. Меня подселили к нему с иронической улыбкой. Потом я понял почему!
Оказалось, что у Вовы есть такая специфика, как сильный храп. Я, конечно, слышал в своей жизни как храпят, ведь немало поездил по турнирам, мы жили в гостиницах, общежитиях. Но чтобы так, как Вова!
Он любил поспать, особенно после обеда. И, ложась вздремнуть, предупреждал – молодой, готовься! И засыпал. Плюс вечером предупреждал – давай, мол, засыпай, а я пока почитаю. Потому что если первым засну я – ты потом не заснешь!
- Наверное, и первую зарплату запомнили?
- Еще бы! Сижу в комнате, что-то читаю, как забегает администратор и с порога: «Ветер! Где ты лазишь? Сколько тебя можно искать? Бегом в кинозал!»
Я оторопел, лихорадочно начинаю вспоминать – что же я мог натворить, почему такой переполох? Буквально влетаю в актовый зал, а там бухгалтерша: «Ветров, где ты ходишь? Ты один остался, за мной уже машина приехала. Вот ведомость, распишись».
А у меня руки трясутся. Кое-как расписался, она сует мне деньги, а я ей вопрос – «Что это?» Ответ помню, как сейчас – «Ты что, с Урала? Зарплата, пересчитай».
Я ничего не стал считать, ушел к себе в комнату. Пересчитал уже там – 140 рублей. На дворе был 1987 год.
- Для того времени достойные деньги! Помню, на конвейере автозавода «Коммунар» за месяц работы слесарь механосборочных работ мог заработать 90 рублей с учетом вечерних смен…
- Мама с ее тремя высшими образованиями зарабатывала 120 рублей. А тут я принес домой 140! Мне их тратить было некуда! Подумал еще: «Божечки мои, я попал в команду своей мечты, нахожусь рядом со звездами футбола, кумирами! Меня, простого макеевского пацана, кормят, одевают, возят, еще и платят деньги!
С большой гордостью вручил деньги маме. У нее сразу вопрос – «Где ты это взял? Тебе за футбол еще и деньги будут платить?»
- Тот дубль Шахтера, вернее то поколение горняков, окрепнув, будет задавать тон в игре.
- Действительно, тогда подобрался очень сильный состав: братья Мазуры – Василий и Сергей, Виктор Онопко, Сергей Щербаков, Сергей Ателькин, Александр Барабаш, Вадим Красников.
Шахтер не мог на то время сравниться с киевским Динамо финансово, но у нас были очень хорошие селекционеры, собиравшие лучших со всего Донбасса. Не так, как сейчас, когда смотрят по интернету, специальные платформы и т.п. Своими ножками ездили на игры первенства области, смотрели вживую ребят и рекомендовали. Кто из Харцызска, кто из Енакиево, кто из Луганска…
А какой чемпионат был зимой на верхнем гаревом поле стадиона Шахтер! В декабре-феврале рубились очень сильные команды. Селекционеры специально приезжали не только из многих городов Украины, а даже из россии и Молдовы.
- Почему не получилось закрепиться в Шахтере?
- Меня пробовали на позиции центрального защитника и подключали к тренировкам с основным составом, который тренировал Анатолий Дмитриевич Коньков. Отыграв год за дубль, а это был 1988 год, нужно было думать – куда двигаться дальше?
У меня было два варианта. Первый – остаться еще на сезон, тем более что вроде бы и ничего так выгляжу, стараюсь, но сыгранной паре центральных защитников Сопко - Драгунов я не конкурент. Второй вариант – поехать в ждановский Новатор, выступавший в шестой, украинской зоне Второй лиги СССР.
«Кто не курит и не пьет – тот в состав не попадет!»
- А как же армия, ведь в тому времени вам уже исполнилось 18 лет.
- Вопрос с армией Шахтер решал просто – в Славянске было вертолетное училище и на период службы футболисты из дубля числились там. Я же хотел играть, поэтому принял предложение поехать в Жданов (ныне Мариуполь - прим. И.П.).
Тренер Новатора Юрий Керман приехал на игру дубля и сказал мне: «Олег, дубль ‒ это хорошо, но не хочешь ли попробовать себя на другом, более высоком уровне?» Король и Яремченко были не против. Единственное, был договор по окончании сезона, а дело было перед вторым кругом, вернуть меня из Новатора в дубль.
- Вторая лига в те годы в игровом плане была весьма серьезного уровня, в основном играли опытные футболисты, мужики, которые и сыграть могли, и погулять, отдохнуть как следует…
- Да, окунувшись во Вторую лигу, я понял, что такое домашние и выездные игры. А тогда календарь составляли так, что мы проводили по три игры дома и на выезде. Уезжали на Западную Украину, как на сборы – на 10-12 дней. Ощущались и «прелести судейства». Однако были и очень приятные моменты, когда из трех домашних игр можно было выиграть две, одну сыграть вничью и получить хорошие премиальные.
- Новатор был на уровне?
- Наполовину состоял из опытных игроков, наполовину из молодежи. Хороший, крепкий сплав молодости и опыта. Мы как-то удачно провели домашние игры, и старички прямо сказали нам – «Молодежь, пора выставляться! Не спешите наедаться на ужине, подождите, пока покушают и уйдут тренеры…»
В общем, стоило им встать из-за стола и уйти из ресторанчика, где питалась команда, как мы все переместились в отдельный зал, где все было накрыто буквально за пару минут – девушка-официантка, наверняка, заранее была в курсе намечавшегося банкета. Как говорится, обучена.
Естественно, на столе была водка, к которой доселе я вообще не прикасался. Кажется, на тот момент я даже пиво не пил! В общем, было три полных фужера с водкой и традиционное: «Кто не курит и не пьет – тот в состав не попадет!».
Хлопнул я фужер и… ничего не почувствовал! Хотя до этого мне казалось, что после фужера водки я упаду. Когда второй раз наливали – я был не против. Чем все закончилось – уже и не помню. Но потом долго, пару лет точно, даже не смотрел в сторону алкоголя.
Ну а если серьезно – время, проведенное в Новаторе, было очень хорошей школой и в футбольном, и в жизненном плане. Люди выходили на поле биться за деньги – были очень хорошие премиальные.
- Турнирную задачу выполнили?
- К сожалению, нет. Время было упущено. Не знаю, что происходило в команде в первом круге, однако зацепиться за спасительное место нам не хватило то ли одного очка, то ли двух. Команда вылетела.
Естественно, для меня снова встал вопрос – что дальше? В Шахтере сказали возвращаться – «Пешим тебе армию через вертолетное училище». Конец сезона, ноябрь - начало декабря, приехал домой. И тут звонок на домашний телефон.
«Мне две недели все уши про тебя прожужжали! Кто ты такой, клоун?»
- Дайте угадаю! Военкомат?
- Почти. Позвонил главный тренер одесского СКА Сергей Марусин. Это, кстати, мне пришлось по душе – не через кого-то, а сам главный тренер взял трубку и набрал номер. Предчувствие меня не обмануло – простой, очень хороший человек. Сказал прямо – «Зачем тебе дубль? Мы тебя видели - приезжай к нам, все-таки Первая лига».
- В вашем послужном списке этого клуба нет…
- Как говорится, все, что не делается – к лучшему! В Одессу я поехал - это ведь и Первая лига, и армия. Несмотря на то, что на дворе был декабрь и конец сезона – команда была на базе, тренировались потихоньку.
На меня отправили запрос в Макеевку, в военкомат, и ждали оттуда документы, чтобы оформить призыв как положено. Тренируюсь, ждем. 15, 20, 28 декабря ‒ а ответа все нет. Начальник команды ничего не может понять – такого никогда не было, ведь армия – это порядок.
29 декабря все разъезжаются, я подошел отпроситься домой на праздники. Не отказали, однако у них, видимо, была какая-то информация и меня предупредили: - «Олег, тебя ищут, будь внимателен». Я ничего не мог понять. Кто ищет? Почему?
Спросили – где я буду? Сказал, что остановлюсь не дома, а у девушки, с которой встречался. В общем, отпустили, и я бегом на единственный тогда поезд Одесса – Ясиноватая. Обратно планировал вернуться 3 января, даже взял билет на самолет Донецк-Одесса, вылет в 8 утра. Даже свои тренировочные вещи не стал забирать.
- Девушка ждала?
- Ждала, но жил я дома. Как говорится, не сложилось. В общем, праздник, все хорошо, никто меня вроде не ищет.
2 января, утром, звонок в дверь. Стоит молодой мужчина, вежливо здороваемся. Представляется – Виктор Ищенко, начальник команды СКА (Киев). Заходите - чай, кофе, начали общаться.
Он – мне: «Мы за тобой давно следим, ты же наш, Донецк-Киев, то да се…» Я ему: «Извините, я уже в Одессе, в СКА, ждем документы». В общем, всю ситуацию с одесситами я ему выложил. Он улыбается, пьет чай, тортик кушает, кивает: «Ну да, ну да». А уходя так, невзначай, спрашивает: «А когда уезжаешь?» «Да завтра, в восемь утра самолет, на шесть часов такси заказали…» «Ну, удачи!» В общем, собрал я вещи, завел будильник на пять утра.
- Неужели проспали?
- Куда там! В полпятого сквозь сон слышу вроде звонок в дверь. Мама пошла открывать, что-то говорит и со слезами на глазах заходит ко мне в комнату с вопросом: – «Олежик, что ты натворил? Там милиция!».
Я выхожу – действительно, стоит наряд милиции, поздоровались. Ветров Олег Николаевич? Да. Можно ваш паспорт? Можно. Посмотрели, сверили по фото, но документ не возвращают…
Мама еще больше в шоке, слезы… Я сам ничего не могу понять. 31 декабря – 1 января не пил, ни с кем не дрался. В чем дело? Пройдемте! Что с собой брать? Ничего, паспорт у нас. Я им про такси, самолет… Ну, если успеете – последовал ответ. «Попросите маму приехать за вами, но, я думаю, билет вам не понадобится», - сказал старший наряда. Я еще больше в ужасе!
- Прямо детективная какая-то история – раннее утро, милиция, документы!
- Я на полном серьезе ничего не мог понять. Одеваюсь, спускаемся вниз, стоит военный «бобик» и рядом такой же, но милицейский. Я в него, а меня останавливают – нет, вам – туда и показывают на соседний. Открывает дверь, просовывает туда мой паспорт, я заглядываю внутрь и вижу – сидит Виктор Ищенко: «Доброе утро!» И тут я все понял… Говорю: «У меня же самолет!». Ответ: «Попроси маму сдать билет, ты никуда не полетишь». «Куда мы едем?» «В Донецк, на призывной пункт».
- Где вас уже ждали?
- Можно и так сказать. Призыв идет полным ходом, полно новобранцев, меня через черный ход привели к самому главному, видимо, военкому. Тот поднимает на меня глаза и хорошо так прикладывается с крепким словцом: «Ты хочешь, чтобы меня сняли с должности? Мне две недели все уши про тебя прожужжали! Кто ты такой, клоун?». Ищенко стоит, улыбается…
В общем, позвали сержанта, отдали мой паспорт и через двадцать минут все мои документы оформили. Ищенко, протягивая мне новенький военный билет, поздравил с первым днем службы: «Сегодня 3-е число, в Киеве ты должен быть 9 января». И тихо так: «Олег, ну а как ты хотел?»
…Мы потом эту историю с ним вспоминали. И сейчас в хороших отношениях.
«Вас 40 человек. До 15 февраля должно остаться 20»
- Не пожалели, что пришлось ехать в Киев вместо солнечной Одессы?
- Нет. Ни секунды не пожалел о том, что все так сложилось. Очень хороший коллектив, несмотря на то, что за два года он команда сильно менялась – одни уходили, вторые приходили. Был очень хороший тренер – Сергей Григорьевич Качкаров, которому помогал Олег Борисович Фещуков.
Действительно, два года в армейской команде - это была школа жизни. Жили мы в общежитии на Воздухофлотском проспекте, рядом со стадионом. Там же и баскетболисты, и гандболисты армейского клуба.
- Отбор в команду, наверное, был суровый?
- Конкуренция сумасшедшая! 9 января нас собралось в Киеве человек 40. Позже я понял, что за всеми следили – кто-то где-то играл, кое-кто засветился уже на уровне второй лиги – одно время была строка в Регламенте об обязательном участии в матче двух игроков не старше 18 лет, кто-то был из дубля. Человек 15 были призваны раньше и приехали вообще из учебки, в военной форме и сапогах.
Первое собрание. Выходит Качкаров, о котором, наверное, можно отдельную книгу написать… Человек статусный, со своей харизмой, очень уважаемый в Киеве. Посмотрел на нас: «Ну что, пацаны? Вот вас 40 человек. До 15 февраля должно остаться 20. Школа выживания. Мне абсолютно все равно, кто где играл».
Стимул был простой: что-то не так – едешь в военную часть.
- Реально было тяжело?
- Не то слово! За всю мою игровую карьеру я прошел сборы у многих тренеров. Но тогда, в киевском СКА, это были самые жесткие сборы! С другой стороны, возможно, это было справедливо. Выдерживали нагрузки, выживали действительно сильнейшие.
Киев, январь, на термометре минус 15, гаревое поле стадиона СКА. Фещуков только-только закончил Высшую школу тренеров в Москве, и он буквально горит желанием попробовать свои идеи подготовки на практике, воплотить, так сказать, их в жизнь - «Будем готовиться по системе Баварии»!
Что такое «по системе Баварии», я уже не помню, но одно упражнение запомнил точно: 60 повторений по 300 метров! Одна минута паузы, гаревое поле… Кеды армейские хотел снять, всех послать и поехать в часть – настолько было тяжело! Многие останавливались…
Утром была беговая работа, вечером – игровая тренировка. Бутсы, щитки – все было очень жестко. Мне было тяжело, а что говорить о ребятах после учебки? Им вообще было сложно вдвойне.
- С питанием то хоть было нормально, при таких-то нагрузках?
- Что такое стандартное армейское питание? Котлетки, кашки, супчик. Единственное, что нас выручало – было много творога. Его можно было взять с собой и, получив из дому какое-то варенье, сахар, мед - кушать. Творог я не ем до сих пор….
- Тем не менее, попасть в заветное число тех, кто остается, вам удалось…
- Да, после 15-го пошла уже полноценная работа в команде. Повторюсь, очень хорошей команде! Александр Ногин, Сергей Попов, Александр Омельчук, Виталий Пантилов, Александр Горшков, Владислав Лютый, Валерий Цюра, Владимир Сериков – почти все в высшей лиге играли. Через год добавились Николай Волосянко, Олег Надуда, Виктор Уляницкий. Состав очень приличный!
- А как с финансами, и в целом с обеспечением обстояло дело?
- Как в целом в армии! Зарплата семь рублей. На выезд – автобусом, старенький «Икарус», самая дешевая гостиница или общежитие. С собой, как сейчас помню, на поездку выдавали в каптерке на базе паек: по банке тушенки, рыбных консервов, сгущенки и два рубля на хлеб на двоих.
- Но результаты армейской команды были на уровне…
- Шли в середине таблицы. Дома вообще редко кого отпускали. Многие удивлялись. Часто соперники выходили с предложениями отдать игру, заработать денег.
- Соглашались?
- Ни за что! Мы ведь играли не за деньги. Плюс, довольно таки часто, после неудачных игр, нас отправляли на перевоспитание в спортроту с приказом не выпускать из нарядов по кухне. Научился и картошку чистить, и посуду мыть. Было весело! Хорошие времена, настоящая школа жизни.
«Канана знал, как наладить отношения с руководством»
- Пришло время дембеля…
- Перед окончанием службы мы играли, как оказалось, последнюю «вооруженку» - первенство СССР среди команд Вооруженных сил, т.е. военных округов. Наш, Киевский военный округ стал победителем, хотя там были все – и ленинград, и москва. Игры турнира проходили в Киеве, на трибунах было много зрителей, в том числе, как сейчас говорят, селекционеров. Тогда их называли покупателями.
Ко мне с очень конкретным предложением подходили представители ташкентского Пахтакора. Звали в харьковский Металлист, Судостроитель из Николаева, кременчугский Кремень. Но, опять-таки, видимо, судьба.
Приболела мама, я приехал домой, где с 16-летнего возраста, по сути, и не был. Мы с ней сели, поговорили. И тут, надо же такому случиться, как раз поступило предложение от Бажановца из родной Макеевки, который возглавляли начальник команды Евгений Григорьевич Канана и главный тренер Виктор Федорович Пыщев.
Я, кстати, так у мамы и не успел спросить – может, это была их работа, через нее, уговорить меня. Хотя не думаю, что она меня обманула. Сказала просто – Олег, побудь годик дома, мне нужно помочь. И тут как раз Канана с Пыщевым…
- Домой пришли, как Ищенко?
- Нет, сели в лучшем ресторане города – так, так и так. Все конкретно. Не буду лукавить – свою роль сыграли и финансовые условия. Они нарисовали пирамиду – кто будет в команде. Я, когда все это увидел – сразу согласился!
Геннадий Орбу, Владимир Федоров, Роман Заев, Сергей Ковалев, Юрий Беличенко, Александр Дорохов, Виктор Дьяк, Раис Теркулов, Александр Коваленко, Дмитрий Борткевич. «Очень хорошая банда», ‒ как сказал много лет спустя в интервью Евгений Канана. И он был прав!
Пыщев – очень хороший психолог, а Канана знал, как наладить отношения с руководством: из кабинета директора шахты имена Бажанова Юрия Борисовича Грядущего он не вылезал.
Естественно, нас всех устроили на шахту. Под землю мы не опускались, но за деньгами старались приходить так, чтобы нас не видели шахтеры. Относились к футболистам ревностно.
Все было на высшем уровне – зарплата, премии, мячи, экипировка, автобус. Переходную лигу проскочили на одном дыхании, вышли во вторую! На домашних матчах стадион был заполнен!
- Как получилось, что из защитника переквалифицировались в нападающего?
- Случайно, как это часто бывает. Тура за три до финиша, решив задачу, играли уже в свое удовольствие, раскованно. Перед одной из игр подошел к тренеру – можно я сыграю нападающего? Опытный форвард Дима Борткевич поддержал – пусть молодой побегает. Выхожу – два забил, в оставшихся двух еще по одному…
Паузы перед стартом во второй лиге не было, мы даже в отпуск не уходили. На предигровой установке слышу – играю впереди. Пацаны переглянулись…
Практически в каждой игре удавалось забить. Особой техники не было, но было желание, чутье и очень хорошие полузащитники. Слева играл Орбу, справа Дорохов, в центре Федоров и Заев. Говорили: «Ты только беги и подставляй голову!» Как-то так получилось, что стал одним из лучших бомбардиров (13 мячей, второй показатель в сезоне 1992/93 гг.).
- И тут снова в вашей жизни появились покупатели?
- Канана и Пыщев, видя, что дела идут неплохо, начали готовить меня к продаже. Мол, годик прошел, этот уровень ты уже перерос. В общем, на одну из домашних игр приехали представители восьми команд. Я к тому времени встречался с будущей женой и после игры, закончившейся в шесть часов вечера, мы по очереди общались с представителями каждой команды. Сначала они говорили со мной, потом с руководителями. Ушли со стадиона уже после полуночи.
«В Торпедо мне сразу предложили автомобиль Таврия, однокомнатную квартиру и подъемные»
- Среди них были, наверное, и представители запорожского Торпедо?
- Да, президент клуба Алексей Васильевич Бабурин и начальник команды Анатолий Петрович Колесников, которые, как потом говорили, оказались на стадионе случайно. Хотя не думаю, что так было, ведь Бабурин сам родом из Макеевки, где жили его родители и, конечно, он был в курсе футбольных дел города.
Как гласит легенда, кто-то им сказал, что сегодня играет Вторая лига…. Большой шутник и балагур Колеся (прозвище в футбольном мире начальника команды – прим. И.П.) потом рассказывал: «Я его, ‒ говорит, ‒ Бабурина, отговаривал, а он – ни в какую». Они заехали, посмотрели, поговорили. И оказались наиболее конкретными в своем предложении.
- Другие были менее щедрыми?
- У всех все было в перспективе, а тут, в Запорожье, все и сразу. Не помню уже что полагалось Бажановцу, а мне сразу ‒ автомобиль Таврия, однокомнатную квартиру и подъемные.
- Я уверен - и сейчас игрок Второй лиги не долго бы думал, если бы ему сразу предложили переход в команду Высшей лиги плюс машину, квартиру и подъемные. Когда переехали?
- На следующий день из Запорожья прислали за мной машину, привезли и поселили меня на учебно-тренировочной базе. Команды была на заезде перед домашней игрой с Кремнем.
- С кем-то из команды уже были знакомы?
- Знал многих ребят. С Сашей Волковым были знакомы по Новатору, Спартак Жигулин наш, макеевский, из Кировца, 1971 года рождения, с Саней Ногиным были в киевском СКА. Тренером был легендарный игрок киевского Динамо и сборной СССР Виктор Антонович Матвиенко. Уровень игры команды был очень хорошим, а мне очень пригодился опыт, полученный в период игры за армейскую команду.
- Обещанные «пряники» не заставили себя ждать?
- Нет, все было очень солидно и быстро. После игры – ключи от машины, посмотрели несколько квартир – ни одна не понравилась. Предложили взять деньгами, и я не отказался.
- Интересно, сколько Таврий вы сменили, играя за Торпедо?
- За все эти годы взял всего одну, когда пришел в команду. Кстати, когда я приехал на ней в Макеевку, ажиотаж был такой, что если бы сейчас в наш двор кто-то приехал на «Ламборгини»! На меня так смотрели! Все подходили, трогали машину, задавали вопросы. На 1993 год это был очень хороший автомобиль. Я так гордился!
Потом, при переподписании контракта, мы с руководством сошлись на каких-то подъемных. Но знаю людей, через которых прошло очень много машин!
- Которые десятками перегонялись и стояли прямо на стадионе, за воротами перед зданием спорткомплекса….
- Сейчас об этом, наверное, уже можно говорить. На следующий день после игры, приезжая на стадион для восстановительных мероприятий в сауну, мы часто видели, как работавшая накануне на игре судейская бригада выбирала для себя машины – цвет, колеса, легко ли закрываются двери… Естественно, это было после победных матчей. Мы с улыбкой смотрели на все это.
«Для отдельных людей команда Торпедо была для наживы ‒ переждать, перебиться, пересидеть»
- Феномен успеха Торпедо ‒ это многолетний руководитель ЗАЗа Степан Иванович Кравчун, верно?
- Однозначно! Мне за свою карьеру удалось немало повидать руководителей и президентов футбольных клубов. Кравчун – это фанат своей команды, человек слова и дела!
Что мне запомнилось – он очень часто собирал нас у себя в кабинете. Причем ему не важен был возраст футболиста, опыт. В основном ездили Игорь Черкун, Роман Бондаренко, Александр Волков и я. Почему-то он именно нас четверых вызывал и спрашивал – как дела, что нужно, чем помочь? Питание? Автобус? Как дети? Человек интересовался всем, абсолютно всем! Он знал, как зовут наших жен! Жил командой практически ежедневно.
Он жил тут рядом, неподалеку от детско-юношеской школы, тогда носившей название Торпедо. Часто общались после футбольных матчей. Это человек – Глыба! С его уходом, хоть он сам этого и не говорил, но в его словах чувствовалось, что он сделал для команды не все, что хотел, что задумывал. Хотя сделал очень и очень многое. По сути, Торпедо ‒ это его детище.
Геннадия Афанасьевича Жиздика футболисты называли Папой. Кравчун для Торпедо был как Отец. Царство небесное, Великий был человек!
- Команда знала, почему он уходит с поста генерального директора автозавода?
- Он никогда об этом не рассказывал, как и что. Я понимаю, что ситуация там сложилась как-то ни так. Но осталось чувство недосказанности. Уверен – он мог бы еще и реализовал наверняка кучу планов по команде. Если бы он остался. Может, и Торпедо было бы до сих пор…
- Доводилось слышать мнение, что уход из команды того же легендарного «Бригадира» Игоря Черкуна, других игроков был связан с договорными матчами….
- Буду говорить так – я лично, Слава Богу, в этом всем не участвовал. Однако, зная наш футбол изнутри, играя в те годы, скажу, что все могло быть. Повторюсь - конкретные факты мне не известны. Но, зная Игоря Черкуна – человека, которому было абсолютно плевать на деньги, зная Рому Бондаренко, который такой же прямой, всегда был за правду и справедливость, думаю, они в этом не участвовали.
Если что-то там было такое – значит что-то не без того, но без них. Потому что для этих людей, как и для меня, эмблема Торпедо, эта команда – не пустой звук. Я горжусь тем, что играл в этой команде, и что эти годы футбольной жизни мне подарила судьба. А для отдельных людей команда была для наживы ‒ переждать, перебиться, пересидеть.
«Слышим от главного тренера: «Три дня я вас не вижу, а вы меня»! Садится в такси и уезжает в Ялту»
- Игры Торпедо с Шахтером, наверное, лично для вас были принципиальны вдвойне?
- Да, это верно, хоть это для меня первый любимый клуб. Второй любимый клуб в карьере, конечно, Торпедо… Помню, сыграли с горняками дома 3:3, первый мяч я им забил.
- Торпедо отбирало очки у всех фаворитов. В чем секрет?
- Настраивать на Киев, Днепр, Шахтер нас было не нужно. Надеин даже не давал установок. Игорь Александрович был очень тонким психологом – видел, что команда заряжена и буквально выгонял нас с поля с предматчевых тренировок. Просто заходил и говорил - сколько.
Как-то приезжает к нам Киев, настраиваемся. В перерыве заходит Надеин, говорит: «Штука за победу, 500 долларов за ничью!» Долгое время счет был 0:0 и вдруг не слишком забивной Леха Шубин – ба-бах и 1:0 (эта игра состоялась 31 мая 1996 года, дебютный мяч Алексея Шубина в профессиональном футболе Украины был забит на 49-й минуте – прим. И.П.).
В общем, посматриваю на табло, медленно время идет, «штука» в голове засела! Где-то после 82-й минуты уже пошли мысли - куда ее потратить? Супруге что-то нужно купить, гарнитур там в квартиру. В голове уже калькулятор, чуть шею не свернул, оглядываясь назад на табло.
А у нас во втором тайме вышел Саша Базиляк вместо Алексея Косенко где-то за полчаса до конца. В общем, на последних минутах он, нападающий, зевнул игрока, которого нужно было опекать - Олега Лужного, который в своем стиле пробросил мяч и как попер по флангу!
Добежал, сделал передачу, а из середины бежит Максимов. Как сейчас выпрыгнул Роналду, так тогда Юрка как выпрыгнул, как дал головой! Андрюха Глущенко ничего не смог сделать – 1:1. Мяч на центр, а у меня в голове – минус 500, минус гарнитур (эпизод случился на 87-й минуте, сразу после чего Базиляка заменил Косырин – прим. И.П.).
- Что сказал Надеин в раздевалке?
- Ничего. Я у него этому научился – после игры ничего не говорить. Он мог наширять, напихать, но уже потом. Сразу после игры, когда все горячие, можно наделать глупостей. Лучше сделать паузу, переварить, проанализировать, посмотреть запись. В запаре можно обвинить кого-то, а на самом деле человек не виноват. На эмоциях легко можно наговорить лишнего и обидеть.
Надеин умел подобрать нужные слова даже в иронической форме. Попали как-то дома Таврии, лето, жара… (5 августа 1994 года, 0:1, мяч на счету Алексея Антюхина на 82-й минуте – прим. И.П.), сидим в раздевалке. Заходит Надеин, начинает:
«Какие вы, н..уй, б…дь, футболисты! Хороший футболист весь мокрый, набегался, после игры получил премиальные, вышел, взял красивую девочку, пену смыл шампусиком и сидишь, отдыхаешь… А вы сейчас, б…дь, выйдете уставшие, мокрые, грязные. Денег нет, ни..я, пойдете бормотухи с пирожками на вокзале нажретесь, нарыгаетесь…»
Мы сидим и молчим. Он прав. Так оно и было.
- О сборах автозаводцев с Надеиным в Алуште ходили легенды…
- О, это отдельная история! Можно сказать, легендарная фишка Игоря Надеина. Приезжаем в Алушту, селимся на базе олимпийской подготовки «Спартак» и слышим от главного тренера: «Три дня я вас не вижу, а вы меня»! Садится в такси и уезжает в Ялту, в фешенебельную на то время гостиницу «Интурист», где, как мы узнали позже, его уже ждал друг и коллега - еще один легендарный для украинского футбола человек, впоследствии возглавлявший ФФУ.
С нами оставался только доктора и второй тренер, который даже боялся выходить из номера… В общем, все команды, которые расположились в том же гостиничном комплексе, уже пашут в режиме двух- и трехразовых тренировок, а тут компания три для не просыхает! Пацаны просились к нам в команду - нам не нужны ни квартиры, ни машины - только возьмите…
Что мне нравилось в той команде - был коллектив, был командный дух! Могли проиграть кому угодно, но могли и обыграть кого угодно. Отдыхаем вместе, работаем тоже вместе.
…Через три дня возвращался Надеин, и установка была одна: работаем! Все его слушались. Трехразовые тренировки: утром зарядка или беговая работа, завтрак и снова на тренировку. Мы даже не переодевались!
«Присылают по факсу из Киева контракт, где якобы моя подпись. Однако она не моя, и я это знаю»
- Жалеть не пришлось, что покинули Торпедо?
- Нет. Единственное – как-то так сложилось, что после моего ухода и судьба Торпедо пошла по нисходящей. Обидно, все-таки команда была хорошая. Что же касается моего ухода….
Начнем со спортивной стороны. До сих пор считаю, что я был неправ перед человеком, которого уже нет с нами. Это Игорь Александрович Надеин. В конце сезона, под лето, у нас произошел конфликт. Нет, это не была звездная болезнь, но где-то я посчитал себя игроком основного состава. Он при всех сделал мне замечание, а я имел неосторожность ему ответить.
Надеин был человеком эмоциональным, импульсивным, авторитетным: ему было все равно – игрок основы перед ним или дублер. В команде должна быть дисциплина и один авторитет – главный тренер. В общем, он сказал, чтобы я закрыл рот, но я ответил и перестал попадать в состав. Пару игр вообще не выходил, потом на замену. И это в конце сезона. И тут мне передают, что со мной хочет встретиться Равиль Минахметович Шарипов.
- Отношения между Торпедо и Металлургом всегда были ревностные. Кто выступил посредником?
- Владимир Михайлович Атаманюк. Он долгое время работал в Торпедо, но на тот момент уже находился вне команды. Попросил приехать к его дому в районе концертного зала имени Глинки, неподалеку от Центрального стадиона «Металлург». В общем, приезжаю – сидят Шарипов и Томах: «Как дела? Почему не играешь? Какие планы?»
Шарипов прямо сказал: «Что ты будешь сидеть в Торпедо? Ты мне нужен в Металлурге! Мы хотим пригласить тебя на позицию крайнего защитника, вместо Леонида Гайдаржи. Хотим также взять еще одного торпедовца Игоря Плотко как дублера Алексея Олейника».
По условиям все было четко и конкретно. Дали неделю на размышления. Меня еще удивило, что предложение о переходе поступило от Шарипова, номинально – второго тренера.
- Думали и, наверное, советовались с женой?
- И не только. Поговорил с опытными ребятами - теми, к чьему мнению я прислушивался. Эти люди были, как показали дальнейшие события, в курсе предстоящих изменений, поскольку сказали, что эра Степана Ивановича Кравчуна подходит к концу. Сказали просто: «Олег, иди, тут перспектив нет. А Металлург – это бренд!».
Хотя, скрывать не буду, потом где-то и пожалел. Может, нужно было и остаться.
- Как встретили в новой команде?
- Все было хорошо, на высшем уровне. Супер-состав, супер-условия. Организация на два порядка выше – поля, база, плюс сразу же поехали с семьями в Ялту: неделю отдыхали, потом готовились. По приезду сразу поехали в Швецию! С Торпедо за границу мы выезжали только в Болгарию, в Бургас…
- Судя по статистике, в Металлурге, как говорится, не пошло. В чем причина?
- Да, все сложилось не так, как хотелось бы. Это нужно признать. Я всегда, спустя какое-то время, анализирую ситуацию и понимаю, что нужно было поступить по-другому.
В Металлург я шел игроком основного состава – мне обещали: буду играть. На сборах так и было. Но начался чемпионат, а нас с Плотко в составе нет. О причине догадались быстро – с Торпедо не был решен вопрос о нашем переходе. Алексей Васильевич Бабурин через Киев пытался зацепиться за наши контракты, настаивая, что они не закончились. Хотя по факту они закончились, и заявления на увольнение мы написали вовремя.
Первая игра нового чемпионата как раз с Торпедо. Томах вызывает: «Олег, Игорь не будем никого дразнить, давайте даже не будете переодеваться. Так-то и так». Выиграли 2:0.
Следующая игра в Киеве с Динамо, а победный состав, как известно, не меняют – мы уже не попадаем. 2:1 хлопнули Киев, Яша Крипак забил сам и заработал пенальти, который реализовал Александр Бабий. Мы хоть и не участвовали в этих матчах, но премиальные получили просто огромные.
- В Металлурге платили больше чем в Торпедо?
- В Торпедо была стабильная ставка у всех – 200 долларов. И премиальные от 200 до 1000 у.е. за игру в зависимости от соперника.
Первая наша игра в Металлурге – с Торпедо. Заходит Томах: «Значит так, ребята, сегодня двойные!». Мы с Плотко переглянулись – что такое двойные? Подхожу, кажется, к Юре Маркину – что такое двойные? Ответ простой: всегда штука, а сегодня две!
Едем в Киев. Снова заходит Томах – «Тройные!» Я уже знал в чем дело – значит: «Три!» Выигрываем, и снова Томах – «Звонил шеф – четыре!» В долларах! 1995 год, стоимость двухкомнатной квартиры. Нас с Плотко предупредили – вы хоть и не участвуете, но в доле!
Приезжаем с выезда, сауна, на базе бухгалтер все выдала – пять штук за какую-то неделю! И Плотко пять! Игорь выходит и говорит мне: «Ветер, мы за полтора года в Торпедо столько не получали»!
- Да, золотое было время! Так почему в Металлурге не пошло?
- Томах и Шарипов все решали вдвоем. Я выходил на замену, иногда начинал в старте. Но хотел играть постоянно. Всю жизнь был капитаном, всегда хотел быть в центре событий.
В общем, после первого круга снова сыграл свою роль Атаманюк. Он на то время помогал Александру Ищенко, которого я знал давно, в кировоградской Зирке-НИБАС. Сразу все обозначили – мол, мы знаем – ты человек конкретный. Сразу даем машину на выбор – ВАЗ 2109 или 2107.
- Опять же, не припомним Зирку-НИБАС в вашем досье…
- А это только было начало! Я звоню с телеграфа Томаху на редкий тогда сотовый телефон: «Отпустите, ведь в контракте были подъемные, которые должны были выплатить до 1 июня, но я их не получил!»
Сан Саныч честно сказал, что не знал об этом. Потом мне рассказывали, что у него был тяжелый разговор по этому поводу с президентом клуба…
С Плотко, кстати, закрыли вопрос по подъемным сразу после моего ухода. Возможно, рассчитались бы и со мной, но я уже дал слово Ищенко. Томах сказал: «Смотри, твое дело…».
В общем, вернулся в Запорожье собрать вещи перед сборами, а тут звонит Атаманюк - мне по своим каналам дали понять, что мой контракт продлен! Но я-то знаю, что ничего не продлевал!
Присылают по факсу из Киева тот самый контракт, где якобы моя, достаточно простая подпись. Однако она не моя, и я это знаю. В общем, Кировограду сказали не рыпаться, а мне позвонил Шарипов: «Возвращайся…» Вернулся, но настроение было уже не то. Со временем перестал попадать даже в число 18-и футболистов, внесенных в протокол.
«У Торпедо, по словам молодого президента, вот-вот должны были появиться какие-то немецкие спонсоры…»
- Закончили вы что-то рановато, в 30 лет…
- Мне везло на хорошие коллективы, ведь в той же Ахтырке Виктор Пожечевский собрал хорошую команду. Но травмы давали о себе знать. Нужно было делать операцию на одном колене и сразу на втором - так сказали врачи. Нефтяник отказался оплатить операцию, мы с женой прикинули, что на нее уйдут все сбережения и не факт, что смогу вернуться на прежний уровень, ведь на восстановление после таких операций отводили год-полтора.
Неделю потренировался с Торпедо, у которого, по словам молодого президента, сменившего Бабурина, вот-вот должны были появиться какие-то немецкие спонсоры, но понял, что это несерьезно. Словом, решил заканчивать.
- Придя в торпедовскую школу работать с детьми?
- Все получилось совершено случайно. Школьный стадион рядом с моим домом, я зашел посмотреть, как занимаются ребята. Тогдашний директор Владимир Михайлович Воробец подсел… «Что? Как? Какие планы… Нам нужен тренер. Не хочешь попробовать?» Он потом рассказывал – хитро подошел, ведь знал, как построить беседу.
Я даже не ходил по классам, не собирал ребят. Через неделю их уже было 40 человек.
- Ваш сын, Никита, тоже стал футболистом. Наверное, мечтали об этом?
- Я был уверен, что он будет футболистом! Почему? Не знаю, но все получилось само собой. Конечно, он с детства возился с мячом, был во всех этих наших компаниях. Жаль, что травма не позволила ему реализовать себя в полной мере.
- Есть надежда на внука…
- Пока Артему всего четыре годика и его больше интересуют гаечные ключи и машинки. Посмотрим. Старшая внучка София, ей восемь. Бывает сядешь, задумаешься о жизни… Стоп! А внуки? Они - моя отдушина! Очень люблю возиться с ними в домашней обстановке. Ну а на работе все внимание воспитанникам, которые, надеюсь, еще скажут свое слово в футболе.
Досье FanDay.net:
Ветров Олег Николаевич. Родился 7 марта 1970 года в Макеевке. Воспитанник ДЮСШ Кировец (Макеевка). Игровое амплуа – защитник, нападающий.
- Команды как игрока: Шахтер (Донецк) – дубль, Новатор (бывший Жданов, нынешний Мариуполь), СКА (Киев), Бажановец и Шахтер (оба – Макеевка), Торпедо, Металлург и Виктор (все – Запорожье), Нефтяник (Ахтырка), Электрон (Ромны).
- Полуфиналист Кубка Украины 1997 года.
- Победитель Переходной лиги Украины (второй подгруппы) 1992 года.
- Серебряный призёр Второй лиги Украины 1994 года.
- Лучший бомбардир Переходной лиги Украины 1992 года — 11 голов.
Всего на профессиональном уровне провел 325 матчей, 47 забитых мячей.
- На тренерской работе в ОСДЮСШ (Запорожье) с 2000 года ‒ по настоящее время.
Игорь Павленко, специально для FanDay.net.
Фото из архива автора и Олега Ветрова.